В так называемую «красную зону», где лечат пациентов с COVID-19, и врачи, и медсестры, и санитары могут заходить только в специальной защитной одежде. О буднях специалистов, работающих в «красной зоне», в ходе онлайн-обсуждения «COVID-19: Бросая вызов всеобщему страху. Красная Зона» рассказал кандидат медицинских наук, рентгенэндоваскулярный хирург и начинающий писатель Нарек Карапетян (Россия), написавший книгу «Красная зона».
По его словам, в медцентре, где он работает, дежурство длится сутки, после чего две сутки можно отдыхать. Во время дежурства врач работает 6 часов, потом 6 часов отдыхает (не в буквальном смысле слова отдыхает, а занимается другой работой, в том числе бумажной – вне «красной зоны») – и так до конца дежурства.
Прежде чем зайти в «красную зону», медработник снимает обувь, оставляет ее внизу, поднимается на другой этаж, где переодевается в чистую форму, оставляя всю свою одежду в раздевалке. Затем, одолевая лабиринты медцентра, он поднимается на другой этаж, где уже переодевается в защитный костюм.
Обязательная часть защитной одежды – респиратор FFP-3, в которой довольно сложно дышать и которая натирает нос и области вокруг глаз. Некоторые медработники, по словам специалиста, носят маски почти как у Дарта Вейдера из «Звездных войн» - в них дышать тоже очень сложно.
Также все должны надевать очки, бахилы, перчатки и, конечно, белую форму, которую все мы видели на фотографиях в интернете и по телевизору. Материал, из которого эта форма сделана, похожа на целлофан, и поэтому в такой одежде очень жарко.
«Ты оказываешься в пакете. И те ценные с твоей точки зрения открытые кусочки тела, через которые по идее оттуда должна происходить твоя терморегуляция, они – без сарказма – с любовью и надежно облепляются лейкопластырем коллегами-медиками. Чтобы вот этих маленьких отверстий не. Ты должен полностью быть изолирован – ну, как аквалангист», - рассказал Нарек Карапетян.
Даже когда не очень жарко, медработники в этой форме сильно потеют. В жару же многие опасаются теплового удара.
«Когда одевается полностью эта амуниция, у тебя наступает двухминутный нокдаун. Все привыкли, что мы дышим легкими, но большая часть терморегуляции происходит через кожу. Мы излучаем тепло и тем самым регулируем «жара-холод». Когда ты полностью облачаешься в этот пакет, все, чем организм делает эту терморегуляцию, ты сразу блокируешь. И вот наступает такой момент – надо раздышаться. Сразу зайти (к пациентам) я никогда не рисковал. А потом время проходит, организм как-то перестраивается, привыкает, тахикардия начинается, но ты понимаешь, что сейчас должно быть так…» - рассказал специалист.
Облаченный в такой костюм медработник не может есть, пить или ходить в туалет, поэтому за 2 часа до захода в «красную зону» стараются ничего не есть и не пить, чтобы во время работы не возникло никаких «потребностей».
Конечно, если очень нужно, врач может выйти из «красной зоны», снять защитный костюм, сделать свои дела, потом снова одеться и вернуться, но такое возможно только в самом крайнем случае – и не только потому, что потребуется по 30 минут на раздевание и еще столько же на одевание, но и потому, что оставлять отделение без врача – или, если врачей было двое, на одного оставшегося – не очень хорошая идея.
Все 6 часов, пока врач работает в «красной зоне», он как будто оторван от внешнего мира, и телефона при себе у него нет. Если дома у него что-нибудь случится, он этого не узнает, – а даже если узнает, не сможет оставить отделение до окончания смены.
Выйдя из красной зоны, врач снимает защитную одежду согласно специальным протоколам и заходит в душевую, из которой нужно выйти «в чем мать родила»: в медцентре, где работает Нарек Карапетян, есть отдельные выходы для мужчин и женщин, и выносить ничего, в том числе одежду, из «красной зоны» нельзя.
По словам доктора Карапетяна, работа в «красной зоне», конечно, сложна, но, говоря со специалистами из других центров, он понимает, что для них с коллегами на самом деле создали вполне терпимые условия, и где-то есть врачи, которые работают дольше и которым приходится намного сложнее.