Страх был, и больше всего я боялся ошибиться – молодой хирург об апреле 2016 года

Первое «боевое крещение» торакальный хирург Гор Гегамян получил 19 марта 2015 года, когда в Мартакерте была диверсия со стороны Азербайджана. Второй опыт молодой врач получил 27 сентября 2015 года, когда на полигоне Матагиса разоврался артиллерийский снаряд. А потом уже был апрель 2016 года.

Гор Гегамян был призван на медицинскую службу на два года, и проходил ее в госпитале Степанакерта. «Можно сказать, что к апрелю 2016 года определенный опыт работы с ранеными у меня уже был», - рассказывает он.

Рано утром 2 апреля был объявлен высокий уровень тревоги. Как вспоминает Гор Гегамян, квартиру в Степанакерте снимали вчетвером – травматолог, микрохирург, общий хирург и он сам – торакальный хирург. Вызов из госпиталя он получил в шесть утра, а когда встал, увидел, что по телефону говорят и все остальные врачи. Они поняли, что ситуация серьезная. В госпитале сначала сообщили о 12-и тяжело раненых в Джракане. Потом стало известно, что Азербайджан напал по всей линии соприкосновения Арцаха и Азербайджана.

Было принято решение Гора Гегамяна и опытного врача Аршака Гаспаряна командировать в Мартакертский госпиталь. Как вспоминает сегодня закончивший воинскую службу врач, в Мартакерте практически всех раненых удалось доставить в госпиталь: им была оказана необходимая помощь. Затем их отправляли в госпиталь Степанакерта, оттуда, если надо – в госпиталь Сисиана, затем в госпиталь Еревана.

Первого раненого бригада хирургов оперировала порядка восьми часов. Но спасти его не удалось. «Всего в госпитале на операционном столе в те дни скончались три человека. Второй скончавшийся – это раненый, который поступил уже во время военных действий в конце апреля. У него было трехстороннее сквозное ранение сердца. Третьим был пострадавший во время атаки дрона. Ему ампутировали ногу, но не выдержало сердце», - рассказывает врач.

По словам Гора Гегамяна, для врачей сложнее было работать с мобилизованными военнослужащими, а не с призывниками, поскольку они были старше по возрасту и имели тяжелые соматические заболевания: у одного было четыре стента, у другого некомпенсированный сахарный диабет, у третьего перенесенный инсульт.

«Страх был, - вспоминает Гор Гегамян, - и больше всего я боялся ошибиться. На гражданке ситуация другая, ты всегда можешь спросить, как поступить. А тут ты один, и ты сам принимаешь решения. Но страх постепенно ушел, и появился автоматизм действий». Как торакальный хирург Гор Гегамян постоянно выезжал за ранеными на передовую линию. «У меня такая специальность, я должен на месте оказывать помощь. Я могу вместо травматолога наложить шину, но травматолог не может сделать то, что делаю я», - говорит он. Рядом с санитарной машиной не раз взрывались снаряды, и одного из врачей спас бронежилет.

Гору Гегамяну запомнилось, что когда он пытался перекрыть у одного из раненых поврежденную лучевую артерию с использованием стерильных инструментов, Аршак Гаспарян подвинул его, просто руками перевязал артерию, и распорядился отправить раненого дальше по этапу. «Мы могли потратить на это минут 40, а он сделал за 40 секунд. Потом мы поняли, зачем это было нужно, следом поступили еще четверо раненых. Надо было действовать очень быстро, мы принимали решение прямо на операционном столе», - рассказывает хирург.

Осенью 2016 года, как вспоминает Гор Гегамян, к нему пришел военнослужащий выразить свою благодарность. «Я не узнал его, я и не видел лиц, когда оперировал. Я попросил показать шов, и только тогда понял, который из раненых передо мной», - вспоминает он.

Следите за NEWS.am Medicine на Facebook и Twitter